ГЛАВА 3 . Передышка
Погода исправилась. Но ни в этот день, ни на следующий,
ни еще через один путешественники не пели и не рассказывали историй. Им
чудилось, будто над ними нависла угроза. Они ночевали под открытым
небом, и пони их ели сытнее, чем они сами, так как трава вокруг росла в
изобилии, а тюки опустели - запасов, пополненных в пещере троллей,
хватило ненадолго. Однажды утром они переправились через реку в мелком
месте, где с грохотом перекатывались камни и по воде несло пену.
Противоположный берег был крутой и скользкий. Когда они наконец с
трудом взобрались на него, ведя под уздцы пони, то увидели высокие
горы. Горы словно надвигались на них - казалось, до ближайшей не больше
дня пути. Темной и мрачной выглядела эта гора, хотя на ее бурых склонах
кое-где лежали полосы солнечного света, а за ней торчали снежные пики.
- Та самая гора? - воскликнул Бильбо, с благоговением глядя на нее
округлившимися глазами. В жизни ему не приходилось видеть ничего
громаднее.
- Ну что ты! - возразил Балин. - Это начинаются Туманные Горы, а
нам надо перебраться через них или под ними. Только тогда мы попадем в
Дикий Край. И даже оттуда еще далеко до Одинокой Горы, где Смог
стережет наши сокровища.
- Ах так! - произнес Бильбо. И в эту минуту он вдруг почувствовал
такую усталость, какой не испытывал прежде. Он опять вспомнил свое
удобное креслице у камина в любимой гостиной и услышал, как поет чайник.
Теперь поход возглавлял Гэндальф.
- Если пропустим дорогу, мы пропали, - сказал он. - Прежде всего
нам нужна провизия, а потом отдых в достаточно безопасном месте. К
Туманным Горам нужно приступать, зная правильную дорогу, а то легко и
заблудиться.
Когда они спросили, куда он их ведет, Гэндальф ответил :
- Вы подошли, как некоторым из вас, вероятно, известно, к самой
границе Дикого Края. Где-то впереди прячется прекрасная долина
Ривенделл, там, в Последнем Домашнем Приюте, живет Элронд. Я послал ему
весточку через своих знакомых, и нас ждут.
Звучало это приятно и утешительно, но туда надо было еще дойти, а
не так-то легко отыскать дорогу в Последний Домашний Приют. Местность
впереди неуклонно и постепенно повышалась к подножию ближайших гор;
ничто не нарушало ее однообразия - не было ни деревьев, ни расщелин, ни
холмов, лишь широкий склон цвета вереска и крошащиеся скалы с редкими
зелеными пятнами травы и мха, свидетельствовавшими о присутствии воды.
Утро миновало, день перевалил за середину, но по-прежнему в
безмолвной пустыне не появлялось никаких признаков жилья.
Путешественников обуяло нетерпение. Прямо под их ногами вдруг
открывались лощины с обрывистыми склонами, где внизу, к их удивлению,
росли деревья и протекали речки. Возникали расщелины, такие узкие, что
на первый взгляд их ничего не стоило перепрыгнуть, но они были
невероятно глубокие, и на дне их клокотали водопады. Встречались темные
овраги, через которые нельзя перепрыгнуть и куда нельзя спуститься.
Попадались трясины, с виду казавшиеся зелеными и веселыми лугами в
ярких цветах. Но если на них ступал пони с поклажей, он исчезал
навсегда.
На поверку от брода до гор оказалось намного дальше, чем путники
предполагали. Единственная тропа была отмечена белыми камнями - и
совсем маленькими, и большими, наполовину скрытыми мхом и вереском.
Гэндальф то и дело нагибался с коня, мотая бородой, и выискивал белые
камушки; остальные следовали за ним. День начал склоняться к вечеру, а
поискам не было конца. Давно прошло время чая, быстро смеркалось, луна
еще не взошла. Пони под Бильбо начал спотыкаться о корни и камни. И
вдруг они очутились на краю крутого обрыва, да так неожиданно, что конь
Гэндальфа чуть не кувырнулся вниз.
- Ну вот, мы и пришли! - воскликнул волшебник, и все столпились
вокруг него и заглянули вниз. Там они увидели долину, услышали журчание
воды, спешившей по каменному ложу. В воздухе стоял аромат зелени, по ту
сторону реки виднелись огоньки.
Бильбо никогда не забыть, как они скользили и скатывались в
сумерках по крутой извилистой тропе вниз, в укромную долину Ривенделл.
Делалось все теплее, сосновый дух подействовал на Бильбо усыпляюще, он
поминутно клевал носом, чуть не падая с пони, и несколько раз ткнулся
носом ему в холку. По мере того как они спускались, настроение у них
подымалось. Сосны сменились буками и дубами, потемки убаюкивали. Когда
они выехали на прогалину совсем близко к потоку, стало темно, все
краски померкли.
- "Хм-м, пахнет эльфами!" - подумал Бильбо и посмотрел вверх на
звезды. Они мерцали ярким голубым светом. И тут среди деревьев
неожиданно, как взрыв смеха, зазвучала песня:
Да что вы, да что вы,
Куда вы, куда вы?
Сносились подковы,
Тут всюду канавы,
Манит вас опушка,
Журчит здесь речушка,
Ха-ха!
Останьитесь-ка лучше,
По нашему зову.
Костер лижет сучья,
Лепешки готовы.
Тра-та, тра-та-та-та,
В долину, ребята,
Ха-ха!
Куда ж вы, бедняги?
В лесу что-то рыщут,
Трепещут, как флаги,
У них бородищи.
И Фили, и Кили
На пони вскочили
В лесу,
Ха-ха!
У нас бы остались,
Чем мчаться в тревоге,
Ведь пони устали
И сбились с дороги.
День клонится к ночи,
Останься, кто хочет,
И песенке этой
Внимай до рассвета,
Ха-ха!
(Здесь и дальше стихи в переводе Г.Усовой.)
Там, в деревьях, какие-то существа хохотали и пели и, признаться,
мололи порядочную чепуху. Но их это не смущало, и если бы вы им сказали
об этом, они бы рассмеялись пуще прежнего. Конечно, то были эльфы.
Бильбо даже разглядел их в сгущавшейся темноте. Он немножко
побаивался эльфов, но в то же время они ему нравились, хотя он редко
сталкивался с ними.Гномы - те не очень ладят с эльфами. Даже такие
рассудительные гномы, как Торин и его друзья, считают эльфов глупыми (а
считать эльфов глупыми - как раз и есть самая настоящая глупость).
Эльфы их раздражают, потому что любят дразнить гномов и подшучивать над
их бородами.
- Вот так потеха! - сказал какой-то голос. - Вы только поглядите!
Хоббит Бильбо верхом на пони! Какая прелесть !
- Чудеса да и только!
Тут они принялись петь новую песню, такую же несуразную, как и та,
что я записал дословно.Наконец высокий молодой эльф вышел из-за
деревьев и поклонился Гэндальфу и Торину.
- Добро пожаловать в долину! - произнес он.
- Благодарим вас! - чуть-чуть сердито ответил Торин. Но Гэндальф
уже сошел с лошади и весело болтал с эльфами.
- Вы немного сбились с дороги, - сказал первый эльф, если,
конечно, вы ищете дорогу, которая ведет через реку к дому на той
стороне. Мы вам ее покажем. Но к мосту и через мост лучше идти пешком.
Не хотите ли немножко побыть с нами и попеть? Или поедете дальше сразу?
Там готовят ужин, - добавил он, - от костров тянет дымом.
Как ни устал Бильбо, он с удовольствием задержался бы в лесу.
Пение эльфов июньской ночью под звездным небом стоит послушать, если
вам нравятся такие вещи. Бильбо хотелось перекинуться несколькими
словами с этими существами, которые знали, как его зовут и кто он
такой, хотя он их никогда раньше не видел. Эльфам известно многое, они,
как никто, подхватывают новости на лету и быстрее, чем падает водопад,
узнают обо всем, что творится на земле.
Но гномы единодушно стояли за ужин, притом не откладывая, и
потому не пожелали задерживаться. Они двинулись дальше, ведя пони под
уздцы. Эльфы вывели их на хорошую тропу на самый берег реки. Она бежала
быстро, с шумом, как все горные потоки в летние вечера после того, как
солнце весь день растапливает снег на вершинах. На тот берег шел
каменный мостик без перил, такой узкий, что пони с трудом могли по нему
пройти. Пришлось продвигаться осторожно, по одному, ведя за собой пони.
Эльфы светили им яркими фонариками и пели веселую песенку, пока вся
компания переправлялась через реку.
- Не обмакни бороду в воду, папаша! - кричали эльфы Торину,
который шел через мост, согнувшись в три погибели. - Ее смачивать не
надо - она и так выросла длинная!
- Следите, чтобы Бильбо не съел все кексы! - кричали другие. -
Такой толстяк не пролезет в замочную скважину !
- Тише, тише, Добрый Народ! Спокойной ночи! - остановил их
Гэндальф, который замыкал шествие. - И долины имеют уши, а некоторые
эльфы - чересчур длинные языки. Спокойной ночи!
Наконец они подошли к Последнему Домашнему Приюту, двери которого
были гостеприимно распахнуты.
Странное дело: о том, что хорошо, о днях, которые провел приятно,
рассказывается скоро, и слушать про них не так уж интересно. А вот про
то, что неприятно, что вызывает страх или отвращение, рассказы
получаются долгими и захватывающими.
Путешественники провели в гостеприимном доме немало дней, по
меньшей мере четырнадцать, и покидать его им не хотелось. Бильбо с
радостью оставался бы там еще и еще, даже если бы мог без всяких хлопот
по одному только желанию перенестись домой, в хоббичью норку. И все же
рассказать об их пребывании там почти нечего.
Хозяин дома Элронд был друг эльфов и предводитель тех людей, у
которых в предках числились эльфы и открыватели Севера.
Он был благороден и прекрасен лицом, как повелитель эльфов, могуч,
как воин, мудр, как колдун, величествен, как король гномов, и добр, как
нежаркое лето. Дом Элронда был само совершенство; там было хорошо всем
- и тем, кто любит поесть и поспать, и тем, кто любит трудиться, и кто
любит слушать или рассказывать истории, петь или просто сидеть и
думать, и тем, кому нравится все понемножку.
Злу не было места в долине.
Наши путешественники и их пони за несколько дней отдохнули и
набрались сил. Настроение у них исправилось, одежду им починили, синяки
и царапины залечили, наполнили мешки едой, легкой по весу, но очень
питательной, и надавали много полезных советов. Так они дожили до
кануна иванова дня и с восходом солнца в иванов день должны были
отправиться дальше.
Элронд в совершенстве знал руны. За день до отъезда он осмотрел
мечи, найденные в логовище троллей, и сказал:
- Их ковали не тролли. Мечи старинные, работы древних великих
эльфов, с которыми я в родстве. Мечи делали в Гондолине для войны с
гоблинами. Должно быть, они застряли в сокровищнице какого-нибудь
дракона или стали добычей гоблинов - ведь драконы и гоблины разрушили
город Гондолин много веков назад. Этот меч - знаменитое оружие, Торин,
на языке рун он именуется Оркрист, что в переводе на гондолинский
означает Сокрушитель Гоблинов. А этот меч, Гэндальф, зовется Глемдринг
- Молотящий Врагов - некогда его носил король Гондолина. Берегите их !
- Интересно, как они попали к троллям? - проговорил Торин, с
любопытством разглядывая свой меч.
- Наверное сказать нельзя, - ответил Элронд, - но можно
догадаться, что ваши тролли ограбили других грабителей или раскопали
остатки чужих трофеев, припрятанных где-то в горах.
Торин задумался над его словами.
- Я буду беречь его как зеницу ока, - сказал он. - Да сокрушит он
гоблинов, как встарь!
- Вашему пожеланию, возможно, суждено сбыться, едва вы очутитесь в
горах, - заметил Элронд. - Теперь покажите карту!
Он развернул ее и долго разглядывал, качая головой. Элронд не
очень одобрительно относился к гномам - вернее, не очень одобрял их
любовь к золоту, - но он ненавидел драконов, их жестокость и коварство.
С сожалением он вспоминал веселые колокола города Дейла, так как видел
потом его развалины и опаленные берега реки Быстротечной. На карту
падал свет широкого серебряного месяца. Элронд поднял карту кверху и
посмотрел на просвет.
- Что это? - воскликнул он. - За простыми рунами, говорящими:
"Пять футов двери вышиною, пройти там трое могут в ряд", - проступают
лунные буквы!
- Что за лунные буквы? - Хоббит не мог долее сдерживаться. Я уже
говорил, как ему нравились карты. Еще ему нравились руны и вообще
всякие необычные буквы и затейливые почерки. У самого у него почерк был
не ахти какой.
- Лунные буквы - те же руны, но обычно они не видны, - ответил
Элронд. - Их разглядишь только в лунные ночи, когда луна светит на них
сзади, а есть такие хитрые лунные буквы, что видны только при той фазе
луны, в какой она была, когда их начертали. Их изобрели гномы и писали
серебряными перьями. Эти надписи, очевидно, сделаны в такую, как
сегодня, ночь - в канун Иванова дня.
- Что они означают? - спросили Гэндальф и Торин одновременно,
немного раздосадованные тем, что Элронд обнаружил такую вещь первым,
хотя и то сказать: до сих пор такого случая не представлялось.
- "Стань в Дьюрин день у серого камня, когда прострекочет дрозд, -
прочел Элронд, - и заходящее солнце бросит последний луч на дверную
скважину".
- Дьюрин, ну как же! - промолвил Торин. - Он был старейшим из
старейшин древнего рода гномов Длиннобородых и моим самым первым
предком. Я - потомок Дьюрина.
- Что же такое Дьюрин день? - поинтересовался Элронд.
- Как всем должно быть известно, мы называем Дьюриным тот день,
когда последняя осенняя луна и солнце стоят в небе одновременно. Боюсь,
что нам это знание не очень-то поможет, так как в наше время утрачено
умение вычислять, когда же наступит такой день.
- Это мы посмотрим, - вмешался Гэндальф. - Что-нибудь еще
написано?
- При сегодняшней луне больше ничего не разобрать, - ответил
Элронд и отдал карту Торину. После чего все спустились к воде
посмотреть, как пляшут и поют эльфы.
Утро Иванова дня было такое прекрасное, о каком можно только
мечтать: на голубом небе ни облачка, лучи солнца танцевали на воде.
Путешественники выехали в путь, сопровождаемые прощальными песнями и
добрыми напутствиями. Они были готовы к дальнейшим приключениям и
твердо знали дорогу, которая их выведет через Туманные Горы в лежащую
за ними страну.
Следующая глава
|
